Самый младший лейтенант. Корректировщик истории - Страница 50

Женька постарался сесть ровнее, поправил полы шинели. А что дальше? Честно говоря, идея двинуть в город вдвоем казалась весьма опрометчивой. У Катьки, конечно, имидж валькирии, лихой и опытной, но…

– Эй, разведка, давай на броню. Прокатимся пару кварталов, – скомандовала Катерина.

– Так нашего Николу бы дождаться, товарищ младший лейтенант, – неуверенно сказал один из разведчиков. – Он здесь, рядышком…

Катерина что-то сказала танкисту, спрыгнула на тротуар:

– Давай!

Лязгнул люк, танк резко дернулся, почти прыгнул вперед.

– От же дает! – с опасливым восхищением сказал разведчик, глядя, как танкетка уносится в переулок.

– Ну да, легкобронированная татарская конница, – Катерина одобрительно сплюнула. – Так, где наш друг Колька?

– Так пулемет не дает глянуть…

Немецкий пулемет слегка угомонился – выдавал короткие профилактические очереди, пули лупцевали окна дома на противоположной от развалин магазина стороне улочки.

Пользуясь затишьем, проползли на угол. Катрин прошипела, чтоб «доблестное толмачество» позади держалось, но Женька все-таки выглянул. Самоходка потихоньку горела. Прибитое клубами дыма пламя озаряло перекресток. Смутно мелькали какие-то пригнувшиеся фигуры.

– Сюда не полезем, – решила начальница. – Отходите до угла, а я фрицев немного развлеку.

Женька поспешно шел за разведчиками. За спиной хлопнули три быстрых, почти слившихся воедино винтовочных выстрела. Озверело ответил пулемет. Катрин, на ходу дозаряжая «СВТ», догнала бойцов у соседнего дома.

– Взбодрились, камрады. Ну, сворачиваем…

Громыхнуло – видимо, в «Штуге» взорвались боеприпасы. Из окон с жалобным звоном посыпались уцелевшие стекла.

Женька лез через заборы, поднимался по лестницам, спрыгивал на груды камней и железяк. Начальница по-товарищески поддерживала легкими тычками в спину и бодрящим словом. И она, и разведчики ориентировались в безлюдных дворах и домах, словно десятки раз здесь проходили. Только и ругались, что сквозь выгоревшие сараи приходится лезть. Женька понимал, что идут напрямую через квартал, к тому самому углу, где горит самоходка, но сам бы, наверное, до утра здесь ковырялся. Где-то правее ухнул орудийный выстрел, еще один…

– Фрицы наш артиллерийско-снайперский опорный пункт уничтожают, – не без гордости разъяснила Катрин. – Выдвинули что-то мощное на прямую наводку, теперь-то мы точно испугаемся. Лезь в окно, Евгений. Да куда ты за стекло хватаешься? Тьфу, дитя столицы…

Катрин с высоким разведчиком исчезли во тьме заваленной лестницы. Немцы были рядом – за стеной рычал двигатель, доносились неразборчивые крики. Снова ухнул близкий выстрел – с потолка посыпалась пыль.

– Чтой-то мы в самое дупло влезли, – прошептал разведчик. – Переждать бы надо.

– Так переждем, – едва слышно ответил Женька. – Товарищ лейтенант в лоб не полезет. Она соображающая.

– Понятно. Только я бедовых баб с детства опасаюсь. Была у меня в детстве одна соседская девчонка, ох и натерпелся я, – разведчик тихо засмеялся. – Виноват, я не про товарища лейтенанта, конечно…

– Не сахар наша лейтенант. Но немцам от нее куда хуже приходится, – заметил Женька, дергая лопатками, – взмокшая спина чесалась невыносимо.

– Какой уж сахар. Хина стопроцентная, – согласился образованный разведчик. – Вот в плен ей никак нельзя попадать.

– Да она и не собирается, – заверил Женька.

Из темноты позвали:

– Поднимайтесь, только без шухера…

Окна в доме были давно выбиты, и со второго этажа узкая улица просматривалась почти до Пушкинской. На перекрестке стоял «T-IV», прикрываясь вяло горящей самоходкой, бил в переулок, добивая несчастный «Продовольчий» магазинчик. Дальше по улице возились немцы. Женька изумился, разглядев, сколько успела натворить импровизированная засада. Кроме двух самоходок горели два грузовика и бронетранспортер. Еще один «Ханомаг», осев на бок, нелепо задрал в небо стволы спаренной установки. Пострадавшего брал на буксир уцелевший собрат. В узости улицы разворачиваться было сложно, бронетранспортер дергался, лязгая гусеницами. Чуть дальше гренадеры укладывали на корму самоходки тела убитых.

– Похоже, обойти наш укрепрайон собираются, – заметил высокий разведчик.

– Угу, – Катрин смотрела не туда, ее бинокль был направлен в переулок. – Гляньте, не наш парень там лежит?

Женька, осторожно выглядывая, разглядел фигуру в телогрейке, лежащую ничком на тротуаре.

– Он, – пробормотал разведчик. – Вроде не дыхает. Эх, Никола, сплоховал, брат…

Танк снова выстрелил. Из распахнутого люка высунулся командир машины, глянул в бинокль, снова спрятался.

– Вот, сука, стоял бы чуть ближе – прямо бы на башку ему «ворошиловский килограмм» зашвырнуть, – вздохнул высокий разведчик. – У меня остался.

– Если б да кабы, – пробормотала Катрин. – Эту гранату онагром метать нужно. Положим, танкиста мы можем снять, еще двух-трех фрицев завалим. Только потом снесут они домик в упор. Успеем драпануть – не успеем? Рискованно.

– Нам бы Кольку забрать, похоронить, – пробормотал разведчик.

– Понятно. Подождем…

Женька, прижавшись к стене, смотрел на мертвого разведчика. Отсветы пламени играли тенями, казалось, шевелится человек, ползти пытается. Нет, живые так не лежат. Утром сидели с ним за одним столом, завтракали. Он еще так ловко тушенку на горбушку шмякал.

– Уходят…

Немцы наконец развернули колонну. Громче взревели двигатели, забегали солдаты. Из полуподвального окошка лезли пулеметчики – вот они, хитрозадые, откуда лупили.