Самый младший лейтенант. Корректировщик истории - Страница 19

Женька нацепил очки. Катрин забрала лопатку, повертела и не без сожаления метнула в сторону покосившегося сарая. Шанцевый инструмент с хрустом засел в доске перекошенной двери.

– Катерина, что за фокусы?! – злобно поинтересовался Варварин. – Не в цирке.

– Я машинально, – оправдалась наставница и подмигнула Женьке.

Мимо проползла полуторка. Кто-то из троих сидящих в кузове выдал неприличный комментарий по адресу видной девушки. Катрин не замедлила обернуться вслед:

– Кабаны неровно скопленные, вашу…!

– Екатерина Георгиевна, ты заткнешься? – процедил сквозь зубы Варварин.

– Виновата. Акклиматизируюсь.

Штаб бригады оказался на опушке леса. У большой полуразвалившейся хаты стояла единственная машина – до изумления заляпанный изнутри и снаружи «Виллис». Женьке приказали ждать рядом с сараем. Вокруг торчали остатки развороченного фруктового садика, сплошная грязь с вмятыми черепками глиняных глечиков и раздробленными досками. У перевернутой собачьей будки сиротливо валялась веревка с пустым ошейником. Народу вокруг было мало, только в погреб тянулись провода, там кто-то орал, добиваясь от «Четвертого» ответа. Торчал у хаты часовой с автоматом на шее, поглядывал на чужого очкастого лейтенантика. Изредка пробегали связные. Ближе к лесу из замаскированного срубленными сосновыми лапами окопа торчал ствол зенитного пулемета. Расчета видно не было, лишь дальше, среди деревьев, виднелось что-то бронированное, подмявшее молодые сосенки. Там кто-то возился, стучал металлом.

Женька сидел на низкой жерди, просматривал письмо на немецком, прижав листок к толстому словарю. Приказано было изображать деловой вид.

«Дорогой Пауль, вчера получила от тебя открытку. Рада, что ужасная русская зима наконец заканчивается…

…воздушные тревоги, хотела бы я знать, когда они кончатся. Наше ПВО…»

Сосредоточиться было трудно, рукописные строки сливались перед глазами. Капитан Варварин уже больше часа находился в штабе. Возможно, там что-то пошло не по плану. Катрин сказала, что «будет рядом», и исчезла.

Страх терзал фальшивого младшего лейтенанта Землякова. Придут сейчас, арестуют. И дальше по законам военного времени… Вот у той сосны. Или в СМЕРШ передадут, для допросов с пристрастием. Нет, СМЕРШа еще нет, – только через месяц приказ о его создании появится. Но все равно. Кажется, гул боя усилился – это за рекой. Но все равно рядом. Нельзя же так. Бросили, да?!

В небе загудело. Женька задрал голову. Из-за леса вынырнули черточки самолетов.

– Воздух!!!

Мгновенно все пришло в движение. Откуда-то вынырнули бойцы в телогрейках, с разбегу прыгнули в пулеметное гнездо. Метнулись прочь связисты, ошалело завизжала катушка с проводом. Из хаты выбежали несколько командиров, задрали головы…

Рассыпавшаяся группа пикировщиков целеустремленно перестраивалась, уходила на юг. Выше промелькнули маленькие истребители.

– Не к нам. От Мерефы возвращаются, – отчетливо сказал стоящий на низеньком крыльце полковник.

Все занялись своими делами, только Женька продолжал неуклюже пихать словарь в полевую сумку. От хаты не торопясь подошел Варварин:

– Погружаешься в реалии, Земляков? А где наша драгоценная амазонка?

Катрин, придерживая шапку-ушанку, появилась из-за штабной хаты. В руках почему-то тарелка, шинель некрасиво перекошена.

– Ну и где гуляем? – поинтересовался Варварин.

– Тут рядом комендантский взвод окопался. Знакомилась. Вы угощайтесь…

На тарелке лежало штук шесть мятых моченых яблок.

– А не пронесет? – озабоченно спросил Варварин, но яблоко взял. – Я вообще-то принял грамм сто за знакомство. Закусить имеет смысл.

– Ну и как тут дела? Сработаемся? – Катрин вгрызлась в мягкий яблочный бок, сплюнула косточки.

– Чего нам не сработаться? Наше Управление авторитет имеет, – капитан откусил от яблока. – Важность задачи, поставленной штабом армии нашей группе, осознана. Правда, комбриг беспокоится о нашей безопасности.

– Это хорошо, – одобрила Катрин. – Люблю, когда обо мне беспокоятся. Об обстановке можно подетальнее?

– Обстановка так себе. В смысле, мы здесь на законных основаниях, это сомнению не подвергается. Мой коллега-особист погиб четвертого числа. Тут тоже расхождений нет. Следовательно, и осложнений с нами не возникнет. Все по плану. Но вот со связью у комбрига плохо. Со штабом армии радиосвязи нет, сносятся только через порученцев. Бригада истощена, ведет бои на пределе. Горючего еще хватает, но восстанавливать машины не успевают. Разбомбили мастерские, от техников рожки да ножки остались. И главное, связь. Боюсь, не успеем мы к месту действия.

– Если в «нуле» успели, почему здесь не успеем? – Катрин сунула тарелку Женьке. – Жри давай, Земляков. Здесь перебирать харчами не приходится.

Женька осторожно жевал кисло-сладкую мякоть. Руки грязные, на тарелке зола какая-то, но почему-то вкусно. Обалденно вкусно, если честно. А не ел всего-то со вчерашнего вечера.

Старшие разговаривали о ближайших планах. Женька слушал вполуха, разжевывая вкусную косточку. И так понятно – ночь здесь придется переждать. На следующий день бригада непременно получит приказ отходить к городу. Все ясно. В «кальке» чувствуешь себя чуть-чуть богом. В смысле – провидцем и оракулом. Тайным.

– …Патроны – это хорошо, – обрадовался Варварин. – А то и вправду как голый. И в штабе просить неловко.

Катрин выгребала из кармана шинели пистолетные патроны. Принялись набивать обоймы.